Сергеј Головачев: ЛИСАЈА ГОРА

11. Зоя

За сто метров вправо от того места, где скрылись херувим и

аспид, за гребнем холма, на небольшой солнечной полянке, сво-

бодной от деревьев и сплошь усыпанной жёлтыми одуванчиками,

девочка лет тринадцати в белом платье срывала и собирала в бу-

кет первые в этом году цветы. Их мохнатые, похожие на малень-

кие солнышки, головки очень живописно смотрелись на пышной

зелёной траве. Светлые волосы девочки были заплетены в длин-

ную косичку.

Неподалёку, на краю лужайки, сидела на траве очень похожая

на неё русоволосая женщина лет тридцати пяти, одетая в красный

сарафан до колен и в белую сорочку. По всей видимости, это была

мать девочки, и занята она была плетением для дочки ещё одной

косички — веночка из одуванчиков. Сидела она под высокой вет-

вистой сосной неподалёку от огромного куста буйно цветущей бу-

зины, от которого доносился резкий неприятный запах.

— Зоя, выбирай подлиннее, — укоризненно сказала она доч-

ке, — а то сложно плести.

— Хорошо, — ответила Зоя, срывая на этот раз очередной сте-

белёк под самый корешок.

Зоя заканчивала в этом году седьмой класс и была очень пыт-

ливой и смышлёной ученицей. Она любила задавать такие вопро-

сы, на которые не могли ответить ни мама, ни бабушка, ни учителя

в школе, поэтому, спрашивая, она сама себе тут же и отвечала.

— Не пойму я, — пожала она плечами, глядя на цветок, — и

почему они назвали его зубом льва?

— Кто они? — спросила мама.

— Немцы и англичане. И где они увидели здесь львиный зуб?

То ли дело по-русски — одуванчик. Сразу понимаешь, что на него

надо подуть. Или ещё лучше по-украински — кульбаба. Сразу пред-

ставляешь себе круглую и седую бабушку-одуванчик.

— Как наша Веда? — улыбнулась мама.

— Ага, — кивнула Зоя.

Она увидела невдалеке яму, недавно вырытую и оформленную

прямоугольно, словно для укладки гроба. Чуть поодаль находилась

ещё одна.

— Откуда здесь столько ям? — с недоумением спросила она. —

Это что, раскопанные могилы?

— Это не могилы, — покачала головой мама. — Эти ямы вы-

рыли кладоискатели. Наверно, они считают, что на Лысой полно

кладов.

— И что, они что-то находят?

— Бывает, и находят. Но только не клады. Ведь мы находимся

с тобой на Заколдованной поляне, а назвали её так потому, что

именно здесь люди почему-то постоянно что-то теряют: то часы, то

кольца, то золотые серёжки. Поэтому и зачастили в последнее вре-

мя сюда парни с металлоискателями.

— Понятно, — кивнула Зоя и внимательно посмотрела на ма-

му, — а почему ты надела сегодня красный сарафан, разве сегодня

праздник?

— А то ты забыла, какой сегодня день? — усмехнулась мама.

— Ах, да! — хлопнула себя по голове Зоя. — Сегодня ж Навий

день. Твои именины.

— Вспомнила-таки, — улыбнулась мама.

— Ну и странное же имечко дала тебе бабушка. Навка — ведь

это значит покойница. Почему она тебя так назвала?

— Я ведь и была покойницей, как только народилась. Врачи

долго не могли меня оживить. После десяти минут реанимации

они перестали это делать... Бабушка твоя, умоляя, со слезами на

глазах, упросила врачей подержать мертворождённое дитя. Я уже

была холодной, и она отчаянно хотела меня согреть. Она столько

лет пыталась завести детей, и вот на тебе такое горе. Вот тогда она

и дала мне это имя. Навка, Навка, приговаривала она, прижимая

меня к себе. И вдруг я открыла глаза и задышала. С тех пор мать

меня по-другому и не называла.

— А меня почему ты назвала Зоей?

— Потому что ты была такой живой, когда родилась, так зали-

валась радостным криком, что мне ничего не оставалось, как на-

звать тебя Зоей, то есть Жизнью.

В это время откуда-то сверху раздался волшебный звонкий го-

лосок: « сви-ри, сви-ри, сви-ри». Пела какая-то птичка. Она пела с

таким восторгом и радостью, словно само пение приносило ей

упоение. Зоя запрокинула голову вверх, но никого на ветках высо-

кого граба, покрытого первой зеленью, не увидела.

— Это кто, свиристель?

— Ну что ты, — ответила мама, — свиристели уже улетели.

Невидимая птичка тут же выдала другое коленце: « уи-ть, уи-

ть, уи-ть».

— Тогда, может, щегол?

Мама покачала головой:

— А щеглы ещё не прилетели.

За вторым коленцем последовало третье: « тир-ли! тир-ли!

тир-ли!».

— Иволга? — тут же спросила Зоя.

Мама не успела качнуть головой, как невидимая птичка будто

в насмешку выдала очередное коленце: « динь-дилинь! динь-

дилинь!». Она словно копировала всех птиц сразу.

— Может, это соловей? — растерянно спросила Зоя.

— Ну что ты, — ответила мама, — соловьям петь ещё рано. Они

начинают петь, когда зацветёт сирень.

— Странная птичка, — хмыкнув, заключила Зоя и, подойдя к

матери, вручила ей букет из одуванчиков.

— Хватит для веночка?

— Конечно.

— А тебе… на именины… вместо сирени я нарву вон тех ве-

ток, — кивнула Зоя на огромный куст буйно цветущей бузины.

— Нарви, — усмехнулась Навка, продолжая плести дочке ве-

ночек.

Зоя сорвала несколько веток с гроздями белых соцветий и

сморщила носик.

— Фу, какой от них неприятный запах.

— Ничего, — сказала Навка, — зато этот запах отгоняет кле-

щей, мух и даже самого повелителя мух.

— А разве у мух есть повелитель? — спросила Зоя, срывая ещё

одну ветку.

— О да. И нам с ним лучше не встречаться.

— Значит, этот куст ядовитый? — догадалась Зоя.

— Конечно. Осенью эти белые соцветия превратятся в гроздья

чёрных ядовитых ягод, и в них будет столько синильной кислоты,

что можно отравить не только муху, а целого слона.

— Чего ты раньше не сказала!

Зоя испуганно бросила сорванные ветки бузины на землю.

— Ну, это ж будет только осенью, а сейчас они безвредны, —

улыбнулась мамочка. — Иди сюда!

Она закончила плести веночек, и водрузила его на голову до-

чери. Жёлтый венок из одуванчиков, как нимб, украсил её волосы.

— Какая ты у меня красавица! — восхитилась Навка. — А ну,

покружись!

Зоя закружилась, и белое платье её взвилось колоколом. Под

ним у неё обнаружились худенькие ножки девочки-подростка, хотя

сверху уже проглядывала вполне сформировавшаяся грудь.

Когда голова у Зои перестала кружиться, она обнаружила в

траве неподалёку голубые колокольчики, которые раньше не заме-

чала. Развёрнутые лепестки венчиков напоминали собой в про-

филь пятиугольную звезду, а в анфас — царскую корону. Но, веро-

ятнее всего, корона была создана по образцу этих колокольчиков.

— Я тебе лучше этих нарву! — воскликнула Зоя и бросилась к

ним.

Навка глянула на цветы: что-то здесь было не так.

— Не трогай их! — крикнула ей Навка. — Не надо!

Обычно колокольчики цветут в середине лета, а не в конце

апреля.

Но Зоя и не думала срывать цветок. Рядом с ним она обнару-

жила странный предмет, похожий на янтарный браслет. Взяв его в

руки, она с любопытством рассмотрела его. Прозрачный жёлто-

оранжевый браслет был необычной формы: он чем-то напоминал

наручные часы, только на циферблате не было ни стрелок, ни

цифр. Вместо них по окружности располагались двенадцать бугор-

ков с терракотовыми вкраплениями, ещё один багровый бугорок

находился в центре.

— Мам, смотри, что я нашла, — протянула она браслет подо-

шедшей Навке.

Та с изумлением взяла его в руки: ничего подобного она

раньше не видела. Довольно объёмный, на широкую мужскую ру-

ку, он был вырезан, видимо, из цельного куска янтаря. Бугорки на

светлом поле циферблата, собранные в круг, чем-то напоминали

эмблему евросоюза.

Одинаковые красно-коричневые вкрапления под ними пред-

полагали высочайшую технологию изготовления. Браслет, скорей

всего, был утерян кем-то из иностранцев.

— Гора всегда забирает себе то, что ей причитается, — вслух

произнесла Навка и вернула браслет дочке.

Зоя тут же надела его себе на запястье, но он оказался слиш-

ком большим для её тонкой руки и едва не соскочил на землю. Не-

взначай она нажала пальцем на центральный багровый бугорок. К

удивлению, тот легко продавился внутрь, словно это была кнопка,

и засветился алым цветом.

В тот же миг произошло нечто невероятное. Вначале её броси-

ло в холод: мороз пробежал у неё по спине, и она покрылась гуси-

ной кожей. Потом её бросило в жар, и в следующую секунду она

вспотела: перед глазами её возникло марево, и воздух поплыл над

поляной, как над костром.

Затем в ушах у неё зазвенело, после чего наступила звонкая

тишина. Видимо, тоже самое почувствовала и Навка, поскольку

она испуганно уставилась на дочь.

— Что это? — спросила Зоя.

— Не знаю, — недоумённо пожала плечами Навка. — Ничего

не понимаю. Может, это… так действует браслет?

Зоя с ещё большим интересом присмотрелась к нему. Баг-

ровая точка продолжала светиться изнутри алым цветом. Любо-

пытство пересилило её, и она нажала на самый верхний бугорок

на циферблате. Тот загорелся оранжевым цветом, и в ту же се-

кунду произошло нечто совершенно невообразимое и даже не-

мыслимое.

Пространство перед ней внезапно искривилось, словно про-

изошло переключение с одной волны на другую, словно что-то

сдвинулось в некоем частотном диапазоне, время понеслось

вспять, — и… за спиной Навки она увидела огромную змею, вернее,

её толстый десятиметровый хвост. Питон?

Переведя взгляд влево, Зоя обомлела: питон оказалась хво-

стом диплодока — громадного динозавра высотой с трёхэтаж-

ный дом. Туловище у него было, как у слона, плавная восходя-

щая линия спины переходила в вытянутую десятиметровую

шею, которая заканчивалась приплюснутой головой, похожей

на змеиную. Всем своим видом динозавр напоминал гигантскую

змею на четырёх ногах.

Диплодок мирно пощипывал листья с верхушек близлежа-

щих деревьев, совершенно не обращая на них внимания. Это похо-

дило на ожившую голографическую картинку. Неожиданно он

вильнул хвостом и едва не сбил Зою с ног. Истошно вереща, та ки-

нулась к матери. Заметив движение, диплодок настороженно по-

вернул голову и, обнаружив невиданные прежде двуногие сущест-

ва, повел длинной шеей в их сторону. Ещё секунда, и его огромная

морда оказалась бы рядом.

Зоя судорожно соображала, что делать. Бежать к спаситель-

ным деревьям не имело смысла: они бы не успели. Предположив,

что появление динозавра было обусловлено нажатием её пальца на

верхний бугорок, а сам браслет служил неким устройством для пе-

реключения голографических картинок наподобие пульта от теле-

визора, позволявшего переходить с одного канала на другой, она

рискнула нажать на ещё один бугорок на циферблате.

Предыдущая кнопка тотчас погасла, новая — зажглась, и ди-

нозавр тут же исчез. Навка с облегчением вздохнула и прижала к

себе напуганную дочку. Зоя с ужасом глядела перед собой и труси-

лась, как в лихорадке, мелкой дрожью.

— Ну, всё, всё, всё, — принялась успокаивать её Навка, — тебе

всё это показалось.

— Нет, не показалось, — покачала головой Зоя.

Навка погладила её по спине.

— Ничего, ничего, всё уже прошло.

Но, как оказалось, всё только начиналось. За спиной своей Зоя

услышала дыхание. Такое шумное хриплое дыхание могло быть

только у громадного животного. Холодок ужаса пробежал у неё по

спине. Страшно всегда бывает, когда слышишь, но не видишь зве-

ря. Обернувшись, она увидела его.

В густой тени деревьев в десяти метрах от неё скрывался хищ-

ный тирекс, двуногий тираннозавр с массивным черепом и метро-

вой зубастой пастью, которая уравновешивалась длинным тяжё-

лым хвостом, вытянутым параллельно земле. По сравнению с

мощными задними трёхпалыми лапами передние конечности это-

го ящера были небольшими и имели два когтистых пальца.

Чудовище шевельнулось, и Зоя увидела его страшные, блес-

нувшие зелёным огнем глаза. Тишину прорезало низкое, гортан-

ное рычание, и тирекс бросился к ним. От тяжелого топота у Зои

колени подогнулись от страха.

Всего несколько прыжков — и тираннозавр оказался перед

ними. Еще секунда — и он схватит их своей раскрытой острозубой

пастью! Опомнившись, Зоя в последний момент нажала первую

попавшуюся кнопку на браслете — и тирекс, не добежав до них

полметра, вдруг исчез.

Но вместо него над головой у них пролетел длинноклювый

птеродактиль, похожий на гигантскую летучую мышь. Включилась

очередная голографическая картинка, и мама с дочкой оказались

вовлечёнными в новую виртуальную реальность. Заметив их, пте-

родактиль заклекотал, и ему тут же резкими, противными криками

ответили другие птерозавры. Слетевшись со всех сторон, они стали

парить над ними, разрезая воздух чёрными, согнутыми в пред-

плечьях, перепончатыми крыльями, и вскоре всё небо над поляной

заполнила мельтешащая масса летающих ящеров.

Населявшие Землю ещё в юрский период, они, по всей види-

мости никуда не исчезли, а просто перешли в иной диапазон час-

тот, отличный от того, в котором живут люди.

Навка с Зоей на этот раз уже без всякого страха наблюдали за

ними. Сотрясая воздух криками, птеродактили кружили высоко в

небе. Вскоре, постепенно сжимая круг, они стали опускаться все

ниже и ниже, и наконец, один за другим, стали пикировать на них,

едва не задевая крыльями их лица.

Зоя, пытаясь найти ту кнопку на браслете, которая бы выклю-

чила поскорее эту безумную вакханалию, стала хаотически в испу-

ге нажимать прочие кнопки на браслете. И так же хаотически на

поляне один за другим стали появляться прочие представители

рептилий.

Трёхрогие трицератопсы с костяными воротниками на шее

сменяли травоядных стегозавров с треугольными пластинами на

спине. Карнозавры, похожие на гигантских ящериц, выбегали

вслед за велоцирапторами, похожими на ходячих крокодилов, а на

смену птеранодонам с размахом крыльев в 8 метров прилетали

клювомордые рамфоринхи, у которых длинный хвост заканчивал-

ся ромбовидным закрылком.

Случайно она дважды нажала на одну и ту же кнопку: та

неожиданно погасла, и видения в ту же секунду прекратились.

Выключение временного частотного диапазона, видимо, пред-

полагало двойного нажатия. Зоя облегчённо вздохнула. На вся-

кий случай, она повертела головой и осмотрелась по сторонам,

ожидая какого-нибудь подвоха, но нет, всё было тихо, мирно и

спокойно.

Неожиданно вновь послышался чарующий голос странной

птички. Навка и Зоя одновременно подняли головы вверх и

увидели сидевшую высоко на ветке жёлтую птицу. Сидя спиной

к ним, она с упоением заливалась трелью, выводя одну руладу за

другой.

— Так это ж канарейка! — догадалась Зоя.

— Откуда здесь она? — задалась вопросом Навка.

Прекратив пение, канарейка повернулась к ним, и Зоя увиде-

ла, что на месте птичьей головы у неё находилась… голова девуш-

ки. Светлые распущенные волосы, обрамлявшие миловидное лицо,

спускались на девичью грудь, слегка прикрытую жёлтыми перья-

ми, а плечи плавно переходили в руки-крылья.

— Вот так птичка! — опешила Зоя.

— Это райская птичка, — догадалась мама, — Алконост.

Вспугнутая их голосами, птицедева вспорхнула и улетела

прочь.

— Занятная игрушка, — подивилась действию янтарного брас-

лета Зоя.

Тем не менее, центральный бугорок в нём продолжал ещё све-

титься алым цветом. Видимо, кнопка эта выключала само устрой-

ство. Зоя собралась уже нажать на бугорок, как вдруг услышала

сзади подозрительный шорох. Мгновенно обернувшись, она уви-

дела что-такое, что заставило её испуганно нажать на бугорок. Тот

тут же погас, вновь став из алого багровым.

Навка глянула на дочь: смешанное выражение изумления и

ужаса застыло на её лице. Навка посмотрела в ту сторону, откуда

доносился шорох, и заметила вдали между деревьями фигуру че-

ловека, одетого в кожаный плащ. Он шёл параллельно лужайке,

как будто бы не замечая их.

— Кто это? — испуганно подалась назад Зоя.

— Человек, — ответила Навка, удивляясь её вопросу.

— Это не человек, — глухо сказала Зоя, провожая взглядом

фигуру, — у него голова только что была какая-то… нечеловечья.

Какого-то ящера.

— Ты видела у него голову ящера? — поразилась её ответу

Навка, наблюдая на плечах мужчины в кожаном плаще вполне

обычную человеческую голову с кудрявыми рыжими волосами и с

кучерявой рыжей бородой.

Зоя, тем не менее, кивнула с таким видом, словно ничего не-

обычного в этом не видела. Впрочем, чему удивляться? В послед-

нее время мифические ящеры, драконы, динозавры и прочие тва-

ри стали для детей более привычными, чем кони, козы и коровы,

поскольку присутствовали в мультиках и в книжных иллюстрациях

гораздо чаще, чем домашние животные.

...

(Книгоиздателство „Кајала“, трето дополнето издание, КИЕВ - 2017 год.)